Работая с темами запрета и ранних воспоминаний, Кристина Павлова создает расплывчатые образы детства сплавляются с размышлениями о давно ушедшей эпохе и интуитивными предчувствиями будущих перемен. В ретроспективе воспоминаний автора о своем детстве и советском прошлом пластичный хрусталь преображается в узнаваемые образы.

Будучи одними из главных предметов роскоши, хрустальные изделия воплощали в себе символ зажиточной жизни и достатка в глазах простого советского человека. Сияние острых краев торжественных ваз и бокалов, мерцающих из глубины серванта, магическим образом преображало окружающее пространство типовой жилой ячейки. Тщательно оберегаемая, используемая только по случаю больших праздников, эта посуда не несла бытовой функции, а была скорее объектом культа, фетишом, символизирующим семейное счастье и благополучие. Сверкающий храм, покоящийся в сердце обычной квартиры, был защищен родительским запретом, знакомым любому советскому ребенку. Любая шалость и вольность в обращении с хрусталем строго пресекалась.

С наступлением перестройки строгое табу, наложенное на сакральное нутро серванта, исчезло, а некогда могущественный хрусталь внезапно потерял свою магическую силу. Сегодня лишенные былой значимости хрустальные чашки и вазы обратились грудой ненужного стекла в бабушкиной квартире, став немыми свидетелями социальных потрясений и смены эпох.